Následující text není historickou studií. Jedná se o převyprávění pamětníkových životních osudů na základě jeho vzpomínek zaznamenaných v rozhovoru. Vyprávění zpracovali externí spolupracovníci Paměti národa. V některých případech jsou při zpracování medailonu využity materiály zpřístupněné Archivem bezpečnostních složek (ABS), Státními okresními archivy (SOA), Národním archivem (NA), či jinými institucemi. Užíváme je pouze jako doplněk pamětníkova svědectví. Citované strany svazků jsou uloženy v sekci Dodatečné materiály.

Pokud máte k textu připomínky nebo jej chcete doplnit, kontaktujte prosím šéfredaktora Paměti národa. (michal.smid@ustrcr.cz)

Тамара Елинкова Tamara Jelínková (* 1957)

• родилась в 1957 году в деревне Турдей Воловского района Тульской области, тогда СССР, мама — украинка из Житомира, папа — русский из Ефимово Тульской области

• окончила Житомирский техникум советской торговли, работала мастером производственного обучения в техникуме

• в 1981 году как вольнонаемная советской армии приехала в Чехословакию, работала поваром в Военном госпитале центральной группы войск в с. Костелец-над-Черным лесом

• в 1984 году вышла замуж за чеха Йиржи Елинека в Миловицах, получила документы на воссоединение с семьей, занималась частной торговлей: возила товары из Чехословакии в СССР и обратно

• родила дочь в 1984 году, сына в 1988-м, окончила Подебрадский техникум торговли

• развелась с мужем в 1989 году, работала поваром в столовой Спортивного центра Нимбурк, в 1991 году шеф-поваром мэрии Нимбурка

• с 1993 года занималась предпринимательством: продавала товары из России на рынке Летна в Праге; поставляла чешские турбокомпрессоры для Ярославского моторного завода; открыла пять магазинов секонд-хенда в Нимбурке и Миловицах

• с 2004 года начала скупать бывшие советские дома и казармы в Миловицах и окрестных деревнях и занимается девелоперскими проектами

• в 2005 году открыла ресторан и гостиницу U Jelínků в Миловицах

Родители для Тамары были всю жизнь примером. Мама, украинка, приехала к мужу в Тульскую область в разбитый дом и создала — по советским меркам — благополучие своими руками. В бедной российской деревне ее зло называли «хохлушкой», а Тамару «хохлушкиной дочерью». Отец — редкость по тем временам в СССР — не пьющий и работящий.

В Чехословакию Тамара приехала в 1981 году как вольнонаемная советской армии, она хотела иметь доступ к дефицитным вещам и заработать на автомобиль, работала поваром в Костельце-над-Черным лесом. Уже через три года она вышла замуж за чеха Йиржи Елинека и занималась нелегальной торговлей между Миловицами и Ярославлем, где жила ее сестра. После Бархатной революции брак, в котором родилось двое детей, распался, а после вывода советских войск из Миловиц ее уволили с работы, местные жители с презрением называли «русской» и подкидывали анонимки в почтовый ящик.

Тамара построила несколько прибыльных бизнесов: торговала текстилем из России, турбинами из Чехии, гуманитарной помощью из Европы. Как практичный человек, она вспоминает разграбление Миловиц и окрестных деревень с ужасом и сейчас скупает бывшие советские казармы и офицерские дома, делает девелоперские проекты, открыла гостиницу и ресторан в Миловицах. Дети Тамары уже не русские и не украинцы, а чехи.

Выжившие в СССР своим трудом

Тамара Георгиевна Елинкова (в девичестве Шаталова) родилась в 1957 году в деревне Турдей Воловского района Тульской области, тогда СССР.

Папа Георгий Федорович Шаталов (1908—2002) — русский, из крестьянской семьи деревни Ефимово Тульской области, электрик. Во время Второй мировой войны был снайпером на Курской дуге. Рассказывал, что с немецкими снайперами договаривались пулями: просвистела пуля рядом — значит, я о тебе знаю. За неисполнение приказа командира окопаться и вести стрельбу из окопа был лишен наград, реабилитирован в 1960-е годы.

Мама (ур. Гаманюк, 1921—2004) — украинка из Житомира, швея. В детстве пережила Голодомор в Украине, из восьми братьев и сестер выжило трое. Рассказывала Тамаре, что во время Голодомора ели детей, поэтому ее не выпускали из дома. В годы нацистской оккупации была угнана на принудительные работы в Австрию. Уже по дороге назад после войны эшелон бомбили американцы и девушки убегали, бросая все, что они сэкономили и везли с собой домой.

Отец привез молодую жену из Украины в Турдей в полуразрушенный дом. Мама завела большое хозяйство: две коровы, 18 поросят, 30 гусей. В подвале была капуста с яблоками, самогонка и настойка из черной смородины и малины. Мама делала перины из гусиного пуха, шила платья, продавала творог и сметану. Учила Тамару выживать в любой ситуации, с людьми жить дружно, как волки в стае. Соседи завидовали их благополучию, маму называли «хохлушкой».

Папа был непьющий, выпивал только два раза в год: когда сложили стог сена и когда снимали уголь с эшелона. Однажды принес и выкормил раненного волчонка, благодаря чему дикие звери не обворовывали курятник, а соседи завидовали: «Что опять сделала эта хохлушка?»

С младшей сестрой Ниной они катались на лыжах, играли в волейбол, мама шила им платья.

Студенческие годы

Тамара приехала в Житомир к брату мамы Александру Калениковичу Гаманюку, он работал в тресте столовых и ресторанов. С дядей вместе ездили к его однополчанам в Грузию, привозили в Житомир мандарины на продажу.

Поступила в Житомирский техникум советской торговли: новый, хорошо оснащенный. Техникум имел свой ресторан в Феодосии в Крыму, где студенты проходили практику.

В комсомол не вступала, говорит, что ей хватило того, как обошлись с папой во время войны. На первомайские демонстрации ходила: «Так нужно было, так была поставлена жизнь».

Карьера по правилам жизни

После окончания техникума стала мастером производственного обучения. Она отбирала студентов для практики в Крыму. Вспоминает, как директор Петр Тимофеевич Светличный давал указания взять дочку секретаря обкома партии Житомира и области. Тамара не осуждала: «Правила были, есть и будут».

Зарплату получала по тем временам хорошую — 100 рублей, когда коллеги только 72. Она летала в Москву за товарами в ГУМ и ЦУМ, хорошо одевалась.

В Чехословакию: заработать и вернуться на «жигулике»

В 1979 году в техникум из Чехословакии, из Турнова, приехала мастер производственного обучения. Она привезла чешские вазочки в подарок — «мелкий подкуп», как говорит Тамара. В 1981 году она уговорила Тамару поехать в Чехословакию: «Чехия — это хрусталь, посуда, ковры, шубы, текстиль».

Тамара устроилась вольнонаемной в советскую армию, приняла присягу, вступила в комсомол. Для себя решила, что вернется в Житомир на новых «жигулях».

Шок от рабства в советской армии

23 сентября 1981 года Тамара села в военный железнодорожный состав Киев — Москва — Брест — Миловицы.

27 сентября их привезли в Куканду. Объявили на военном положении: выходить из части было нельзя, паспорт у нее забрали, обыскали чемодан — не привезла ли чего-нибудь на продажу. Спали под солдатскими одеялами, было холодно. Их было пять женщин, забирали по одной и куда-то увозили, информацией нельзя было делиться. Тамара была в ужасе от происходящего с ней.

На третий-четвертый день ее посадили в машину, везли два часа, не объясняя куда. Привезли в Яромерж, поселили в бывших австро-венгерских казармах, определили официанткой в солдатскую столовую.

Тамара громко протестовала, требовала отправить ее домой, в Житомир. Командир укорял тем, что государство потратило деньги на ее образование, она была непримирима, и ее вернули назад в Миловице. Политрук вызвал в штаб, давил: «Ты должна служить Советскому Союзу, есть приказ — делай и все». Меньшее, на что она согласилась — работать поваром. Ее распределили в Военный госпиталь центральной группы войск в Костелец-над-Черным лесом.

Тамара вспоминает частушку:

«В Костельце-над-Черным лесом русский госпиталь стоит,

Там живет 130 девок, командир и замполит.

Командир нам — мать родная, замполит — отец родной.

Ой, зачем родня такая, лучше буду сиротой».

Жила в комнате со старшими медсестрами из хирургии и анестезиологии. Условия были тяжелые: холод и солдатские одеяла.

Она все время плакала и просилась домой. Помог отец, он написал командиру, что болен, и Тамару летом отпустили проведать его. Она привезла и спрятала заработанные деньги (30 тысяч крон) и хорошие вещи.

Вспоминает, что между советскими и чехами торговля шла полным ходом: солдаты продавали бензин, чехи платили взятки, чтобы попасть в Tuzex на территории воинской части. Дружили: играли с местными в волейбол.

Русская Золушка в Миловицах

Постепенно ее жизнь в Чехословакии наладилась: «Я была не только живая девчонка, но и что-то умела делать. Я была на другом уровне уже».

Однажды она опоздала на санитарную машину из Божьего Дара, голосовала на дороге, и ее подвез чех на машине «шкода». Они договорились о свидании, Тамара показала ему лаз в заборе на территорию части.

Начали встречаться с Йиржи Елинеком, он нравился тем, что был мягкий и воспитанный. Вместе они проехали с ним на мотоцикле «Ява» всю Чехию, путешествовали по замкам. Йиржи сделал предложение, думали, как ей остаться в Чехословакии. Когда она забеременела, начальству не говорили до трех месяцев, чтобы не заставили сделать аборт. В апреле 1984 года поженились и жили у родителей Йиржи в Миловицах.

Отец Йиржи, Франтишек Елинек, был высокопоставленным коммунистическим чиновником, он обеспечил молодоженам трехкомнатную квартиру от завода. «В этом доме мы жили рядом с инженерно-техническим персоналом, все на меня смотрели: золотые зубы, перстни с красными рубинами, детскую одежду я покупала только в Германии, чешская детская одежда была серая, неинтересная. Все думали, откуда я на это беру, ведь в Советском Союзе беднота и там все с голой жопой ходят».

В 1984 году у них родилась дочь Яна, в 1988-м сын Павел.

Тамара получила чешские документы по воссоединению с семьей. Она привезла свое приданое и сбережения и постепенно наладила торговлю. Пассажирским поездом Миловице — Москва возила «конверты» по 80 кг: ковры, шубы. А в Чехословакию батареи, дрели, ложки — все, что тут можно было продать.

На границе багаж никто не проверял: «Пограничник получал от меня свою горсть конфет».

Учиться и интегрироваться

Тамара решила учиться, чтобы получить чешское образование и освоить язык. Правда, муж, свекор и свекровь Милада были против. Но Тамара решила по-своему.

Она поступила в Подебрадский техникум торговли. Муж Йиржи привозил в техникум новорожденного Павлика, чтобы она могла кормить грудью. На время экзаменов приезжала мама Тамары помогать с детьми: три года подряд жила с ней по три месяца.

1989: революция и развод

Все чаще муж и его родители говорили, что она русская и здесь чужая. Муж подал на развод: «Любовь испарилась, куда не знаю».

Свекор забрал из квартиры подаренную молодоженам мебель. Детскую кроватку, впрочем, оставил.

Тамара устроилась поваром в столовую Спортивного центра Нимбурк.

Вывод войск: причем тут я?

В июне 1991 года начальник столовой неожиданно объявил ей, что переводит в посудомойки — дал понять, что увольняет. Жена начальника неформально объяснилась: «Тамара, не обижайся, ты же русская». Первые ощущения были шоковые: «Вывод войск, но при чем тут я и что будут есть мои дети?»

«По воле Бога», как говорит Тамара, она устроилась шеф-поваром мэрии Нимбурка. Тут работали официанты и повара из Подебрадского училища. «Я умела готовить вырезку лучше, чем чехи».

Анонимки в разграбленных Миловицах

Тамара показывает анонимки 1991 года, которые ей бросали в почтовый ящик чехи: «Русская свинья», «Иди отсюда». Она комментирует: «Была фантастическая эйфория, чехи думали, что будут иметь розовую жизнь здесь без советской армии».

Дома, оставленные советской армией в хорошем состоянии, после вывода советских войск местное население разграбило — об этом варварстве Тамара говорит с недоумением.

На деле, считает Тамара, чехи думали, что за них кто-то устроит их новую жизнь без советской армии и не брали дело в свои руки. С презрением относится к жалобам на отсутствие работы или маленькую зарплату.

Бизнес и только бизнес

В 1993 году Тамара уволилась с работы и начала предпринимательство. Сестра Нина привозила товар из Ярославля, Тамара торговала на рынке на Летне в Праге: ночные рубашки, кружева.

Пришел заказ на турбокомпрессоры для Ярославского моторного завода. Старый контракт на поставку из Чехословакии в СССР был расторгнут, и они искали нового посредника. «Как я это сделала — до сегодняшнего дня не могу понять, но два вагона ушли в Россию, а обратно пришли вагоны с пианино — сестра там нашла. Деньги поделили».

На вопрос о «новой России» Тамара говорит: «Горбачева не знала и знать не хочу. Зачем он мне нужен? Мне нужны были турбины туда, а пианино сюда. Цель была ясная, никаких посторонних умыслов».

Она стала нужна как русская. Чешские бизнесмены просили сопровождать в РФ. «Тут были такие представления, что в России все даром, что все там глупые и не знают, что такое бизнес». Тамара училась маркетингу: как говорить, как вести совещание, что такое невербальная коммуникация. «Они всегда садились напротив меня, никогда не сидели рядом, все записывали на диктофон. Я находила фирмы в РФ: копировальная техника, компьютеры — это был топ».

Потом чехи научили ее работать с секонд-хендом, а вернее, гуманитарной помощью. «Когда пришла первая фура, ее растаможили, Власта сказал: будешь копаться в дерьме, но заработаешь». Про сортировку вспоминает: «В гуманитарку бросали все: грязные носки, трусы. Дома я принимала ванну и спрашивала: Боже за что ты меня наказываешь?» Продавала вещи сначала дома, потом открыла пять магазинов секонд-хенд в Нимбурке и Миловицах.

Брала товар у вьетнамцев на «Шанхае» на Голешовицком рынке. Налоги не платили — все было «на черную». С вьетнамцами договаривались «на пальцах», товар ей давали на комиссию. На этом хорошо заработала, в 2005 году начался спад в этом бизнесе: финансовые проверки и конкуренция.

С 1997-го по 2005 год у Тамары был бизнес по специальности. Она организовывала дискотеки и балы для школ в Культурном центре Нимбурка. Все закупки и приготовление еды делала сама. Вначале зарабатывала около 18 тысяч на мероприятии, потом больше 100 тысяч.

Бывшие советские казармы Ресторан в

В 2004 году Тамара начала скупать недвижимость — бывшие советские дома и казармы в Миловицах и окрестных деревнях. Она занимается девелоперскими проектами: реконструирует дома и продает квартиры.

В 2005-м пани Елинкова открыла свой ресторан в Миловицах U Jelínků. Он рассчитан на местных: «Чехи смеялись, подкалывали, унижали. А теперь ходят: пиво вкусное и дешевое». У нее останавливается много посетителей из России: бывшие солдаты приезжают навестить места «боевой славы».

Тамара благодарна многим друзьям-чехам за хорошее отношение и реальную помощь — например, деньги в 1995 году на приватизацию квартиры ей одолжил сосед.

Дети — чехи, а ценности — родительские

Дети русскую или украинскую культуру не сохранили, связь с родиной матери потеряли. Тамара крестила их в православие — это, пожалуй, и все.

Она считает, что «делала максимально, чтобы заработать деньги и быть независимой», поэтому дети имели все, как ей казалось, что нужно для жизни.

Они с сестрой забрали родителей: сестра отца в Ярославль, Тамара маму в Чехию. Старое дерево, как говорят, не прижилось, и мама хотела домой, она выходила на дорогу, останавливала машины и просила довезти ее до Житомира… После смерти мамы у Тамары связь с родственниками в Житомире потеряна.

Война в Украине, развязанная Россией, по мнению Тамары, началась из-за медиальной обработки: «Не все умные, не все думают».

Тамара посылает сестре деньги на строительство небольшого семейного отеля в Ярославле, планирует возить туда своих друзей чехов.

Тамара считает, что воплотила в жизни все, чему ее учили родители, но ее дети не продолжают эту линию.