Následující text není historickou studií. Jedná se o převyprávění pamětníkových životních osudů na základě jeho vzpomínek zaznamenaných v rozhovoru. Vyprávění zpracovali externí spolupracovníci Paměti národa. V některých případech jsou při zpracování medailonu využity materiály zpřístupněné Archivem bezpečnostních složek (ABS), Státními okresními archivy (SOA), Národním archivem (NA), či jinými institucemi. Užíváme je pouze jako doplněk pamětníkova svědectví. Citované strany svazků jsou uloženy v sekci Dodatečné materiály.

Pokud máte k textu připomínky nebo jej chcete doplnit, kontaktujte prosím šéfredaktora Paměti národa. (michal.smid@ustrcr.cz)

Антон Литвин Anton Litvin (* 1967)

• родился 24 марта 1967 года в Москве, тогда СССР

• в 1990 году окончил Московский Финансовый институт

• в первой половине 1990-х работал бухгалтером в коммерческих фирмах

• сделал перформансы: «Тень победы», «Желтый дьявол», «Распни его» и др.

• во второй половине 1990-х был арт-директором, копирайтером, креативным директором в рекламных агентствах

• в составе группы Escape program, сделал ряд политических перформансов, персональных выставок и фильмов

• был куратором выставки «Второй процесс над М. Ходорковским»

• в 2012—2014 гг. в составе Комитета протестных действий РФ, занимался организацией антипутинских митингов, «Марша против подлецов», акций против войны с Украиной

• в эмиграции в Чешской Республике занимается организацией акций протеста, реагируя на преступления РФ в области прав, свобод и мира

• добился присвоения имени Бориса Немцова площади перед Посольством РФ в Праге

• организатор фестиваля культуры и защиты прав человека KULTURUS, фестиваля поэзии и музыки Высоцкий-фест, Школы культурной молодежи, Центра психологической помощи «Анонимные мигранты»

• на реализацию проектов получает гранты Министерства культуры ЧР, Министерства внутренних дел ЧР и районных администраций Праги

• снимается в эпизодических ролях в кино, дети интегрированы в чешскую среду

Человек из 1990-х — неофит свободы

Антон Литвин — российский рекламщик, художник концептуального направления, акционист, гражданский активист.

В эмиграции в Чешской республике — он организатор чешско-русского диалога в рамках авторских инициатив: культурного и правозащитного фестиваля KULTURUS, фестиваля музыки и поэзии Высоцкий-фест, Школы культурной молодежи и др.

Литвин инициировал и провел в Праге большое количество уличных акций, маршей протеста, отреагировав практически на все преступления РФ в области прав, свобод и мира: акции против нарушения конституции, арестов мирных протестующих, фальсификации выборов, коррупции власти, войны, развязанной в Украине, убийств журналистов и оппозиционных политиков. Благодаря его энергии площадь перед Посольством РФ теперь носит имя Бориса Немцова.

Сегодня его знают тысячи русскоязычных жителей Чехии — русских, белорусов, украинцев, которые смогли продемонстрировать свою солидарность с оппозицией на улицах Праги и тем самым изменили отношение чехов к диаспорам эмигрантов. Среди спикеров на его акциях были известные журналисты, политологи, общественные деятели, студенты. Многие его запомнили, как «мужчину в шляпе» — это его узнаваемый имидж.

В студии он рассказывает о детстве в центре Москвы, нигилизме позднего СССР, своих скандальных перформансах, бешеных заработках на рекламе и переходе к более честному политическому искусству. Интересным был рассказ о трудностях переезда в Прагу, что собеседники обычно опускают.

Москвич

Антон Литвин родился 24 марта 1967 года в Москве, тогда СССР.

Родители — «простые советские инженеры» (советизм, штамп для обозначения идеологически положительного образа гражданина СССР).

Мама, Ольга Федоровна Литвина, работала почти всю жизнь в Главнефтеснабе (ныне престижная Роснефть): «Скучища, отдел на 20 человек, сидят с кучей бумаг, мама работала за 80, потом 120 рублей в месяц».

Папа, Виктор Васильевич Петин, из Рязанской деревни, инженер на «почтовых ящиках» (условное название секретных оборонных предприятий), строил мосты в Подмосковье, которые родители показывали по дороге на дачу. Папа увлекался самиздатом, приносил домой записи В. Высоцкого, рассказывал о диссидентах, оккупации Чехословакии, интересовался военной историей — ролью Сталина, Власова в победе во Второй мировой войне — чем оказал большое влияние на Антона. «Важно было иметь такого отца, который рассказывает о непростой жизни в Советском Союзе».

Мамину фамилию унаследовал как последний мужчина из довольно большой семьи Литвиных — у мамы было две сестры и брат. Три поколения жили вместе в коммунальной квартире. Одну комнату занимала бабушка Тамара Николаевна Литвина (ур. Петрова), ее отец Николай Петров до революции владел картонажной фабрикой в Сокольниках. Теперь жили скромно и скученно, отчего отношения были сложные. Папу, провинциала, сестры недолюбливали, одно время он пил, и они с мамой развелись, но потом поженились снова.

Символом детства был волк из культового мультфильма «Ну, погоди». К его образу причастна бабушкина сестра Елена Николаевна Петрова — первая в СССР женщина-оператор — она работала с режиссером Вячеславом Котеночкиным. Пленки к мультфильму хранились у Петровых на даче, и там Антон перерисовывал зайца и волка на дневник и тетради. Мама купила большого плюшевого Волка — в розовой рубашке и черных штанах клеш.

Коммуналка была в самом центре Москвы, и место, по мнению Антона, накладывало отпечаток. Подчеркивает свой столичный акцент: «Мой русский язык — эталон, на нем говорили дикторы программы „Время“, это русский язык позднего Советского Союза, и наше поколение является его последним носителем». Все вместе отмечали Новый год и дни рождения, на столе по советской традиции были холодец и соленья. Антон выделял семью маминой сестры-художницы и дружил с двоюродным братом — ее сыном.

Капелла мальчиков, футбол, рок-группа «Ершалаим»

Случайно прошел прослушивание и был зачислен в школу с музыкальным уклоном — пел в Хоровой капелле мальчиков. Мама и бабушка отвозили его через весь город и забирали из школы, семье пришлось сильно экономить и купить пианино в рассрочку.

В 6-м классе перешел в обычную школу близко к дому и был предоставлен себе: играл во дворе в футбол, потом создал свою музыкальную группу. «Спорт и музыка — бойницы, через которые можно было чувствовать себя свободным».

Флаг «Спартака», за который болел, делали так: «Мы воровали красные флаги, которые вывешивались в городе на 1 мая и 7 ноября и нашивали белую диагональную полоску. За это могли забрать в милицию — мама боялась, но полосы белые пришивала».

Вспоминает, что в 1975-м болел в хоккей за канадцев, в 1980 году — за американцев. «Практически всегда я болел против СССР за чехов, американцев или канадцев. Канадцы выходили на лед без шлемов, и у них волосы были до плеч, они жевали жвачку — выглядели как хиппи или рокеры. Это был глоток свободы».

Из его близкого окружения в Советский Союз никто не верил, тем более не допускал идеологию в частную жизнь. Пионерский галстук после уроков Антон прятал в карман, выправлял поверх пиджака воротник рубашки, надевал мамины туфли на платформе, вместо портфеля носил сумку от противогаза — в школе из-за этого были скандалы. «Вокруг был чуждый мир, который к нам не имеет отношения — со своими „Голубыми огоньками“ (новогодняя программа на Центральном на ТВ СССР с участием эстрадных звезд и передовиков производства), безумными демонстрациями 7 ноября и 1 мая. Это не было диссидентством или активным антисоветизмом, но такова была форма жизни в позднем Советском Союзе».

Его рок-группа назвалась «Ершалаим». Отсылка была не столько к роману М. Булгакова «Мастер и Маргарита», сколько к полузапрещенному христианству. «Церковь легально никто не посещал, но ходили к либеральным, как сегодня сказали бы, батюшкам».

На выпускных экзаменах учителя разрешили заранее пометить нужный билет — ради хороших показателей успеваемости: «Всем было все равно, будущее за нас расписано вперед на десятилетия — и так понятно, кто станет инженером, а кто будет собирать бутылки. Никакими особыми способностями я не обладал, родителям тоже было не до меня».

Когда умер Брежнев, появилось новое ощущение — что СССР не вечен. «Начиная с Черненко и Андропова чувствовалась искусственная история».

Загремел в армию из-за перформанса «Проповедь к торговцам»

Поступил в Финансовый институт, хотя профессия бухгалтера-финансиста была в то время невостребованная, непрестижная, немодная и низкооплачиваемая, но поступить было легко, и учеба позволяла избежать армии.

После 2-го курса, в 1985 году, Антон вместе с двоюродным братом устроили перформанс «Проповедь к торговцам» на Центральном рынке: брат, завернувшись в белую простыню, вылез на прилавок. Их арестовали. Милиция направила протокол в институт. Последовал ультиматум идти служить в армию.

У отца нашлись связи, и Антон попал на службу в Центральный военно-морской госпиталь №32 в Купавне под Москвой. Свободного времени было много, и он читал русских религиозных философов — тогда стали появляться первые репринтные издания ранее запрещенных книг, создал музыкальную группу, а в увольнения ездил домой.

Бухгалтер в годы перестройки

После армии вернулся в перестроечную Москву. Он принял православное крещение — в небольшой деревенской церкви, прихожанами которой была мамина сестра-художница и двоюродный брат.

Восстановился в институте, познакомился со своей будущей женой Светланой Загорской, старостой новой группы.

Центр Москвы перестал быть коммунальным гетто — нашлись дельцы, которые расселили всех жильцов их дома в отдельные квартиры.

В 1990 году, окончив институт, устроился главным бухгалтером в фирму друзей отца. «Все было непонятно — и все можно. Но там работали бывшие военные, они как советские люди привыкли, что все нельзя. Было очень некомфортно». Компьютер забирал на выходные домой — играл в игры «Принц Персии», «Бильярд».

Потом был бухгалтером в советско-сингапурском совместном предприятии: офис на Патриарших прудах, торговали всем: от компьютеров до трусов. «Я товаров не видел, только подписывал накладные. Когда очередной баланс не сошелся — испугался и ушел».

Во время ГКЧП был на даче родственников под Тулой и утром 21 августа 1991 года проснулся от звука танков, идущих на Москву. «У меня и мыслей не было защищать демократию. Те, кто рос при Советском Союзе, никакого отношения к демократической России не имеют и не жаждут никаких европейских ценностей. Демократический дискурс мне казался фальшивым. Я считал, что люди, которые об этом говорят, умалчивают, что эти идеи не близки народу».

Художники — это сверхлюди

Решил расстаться с профессией бухгалтера: «Мир в 1990-е был открыт, и можно было войти в любую область».

Уже давно у него сложилось ощущение, что «художники — это сверхлюди». Наблюдая за маминой сестрой-художницей и ее мужем-художником, видел, что их жизнь, в отличие от жизни его родителей и сокурсников по институту, разнообразна.

В первой половине 1990-х начал делать хеппенинги к официальным праздникам. Проект «Тень Победы» во дворе Центрального дома художника — металлический силуэт человека, держащего на руках младенца. «Тут была отсылка к монументу Родина-мать и к Богородице с Младенцем Иисусом». Праздник МЖД — 8 марта Литвин отметил тем, что одел все деревья вдоль аллеи на Тверском бульваре в бюстгальтеры. В 1993 году оформил ГУМ в стиле желтого дьявола — к 100-летию Мао Цзэдуна. А на Страстную пятницу плакатом «Распни его» перекрыл движение на ул. Никольская — это была пародия на смесь советского и православного.

Эти акции снимало телевиденье, Антон стал известной персоной. Он создал группу художников перформанса Escape program, участвовал в Венецианском биеннале, делал персональные выставки. Окончил Школу рекламы.

Свадьба и венчание

В 1993 году Антон женился. Белый костюм с красными перчатками и красное платье невесты отражали их независимый дух. В остальном — дань традициям: ужин для родственников и гостей в ресторане. Более важным событием считает венчание: «Мы были неофиты. Я тогда был поклонником отца Александра Меня, ходил на его лекции, посещал храм свв. Космы и Дамиана, который считался экуменическим. Нас венчал отец Александр (Борисов), который потом крестил наших обоих сыновей (Егор Литвин 1998 года рождения, Савва Литвин 2008 года рождения)».

Золотая эпоха рекламы: ничего не умели и все получили

Вторую половину 1990-х описывает как золоту эпоху рекламы: «Никто ничего не умел, при этом в страну хлынули иностранные супер-брэнды. То, к чему люди шли годами и десятилетиями, мы получили сразу в руки».

Был арт-директором, копирайтером, креативным директором в английских, канадских, французских компаниях. Участвовал в рекламной компании шведской водки Absolut в городах России. Придумал популярный слоган для Pepsi «Бери от жизни все». «Учиться было некогда. Мы учились на просмотре роликов, общались с иностранными директорами. Развитие было быстрое и мощное. Я ездил на Каннский рекламный фестиваль в качестве обучения».

Деньги росли моментально, доходы были гигантские. В 2000-х Антон как финансист начал понимать, что в экономике непорядок: «Не могут люди, обладающие нашими навыками, получать такие деньги — значит, на рынке огромное количество шальных денег: неучтенного черного нала от продажи оружия и наркотиков, который провоцирует рост зарплат».

Зарабатывая в рекламе все больше, занимался некоммерческим искусством. Был успех: его коллажи из газет приобрел швейцарский коллекционер наряду с работами известного Дмитрия Пригова.

На тему рекламы и искусства сделал перформанс: поставил два телевизора друг напротив друга, по одному транслировались его некоммерческие работы, по второму — работы в рекламе. «Это был диалог не видящих и не слышащих друг друга». Вспоминает, однако, что общение в столь разных сферах обостряло его наблюдательность, с богатыми людьми контакт почти всегда был неприятен.

Гражданский активизм, политическое искусство на смену рекламе

Наступил момент моральной оценки своего участия в рекламе. «Сложно смириться, когда начинаешь понимать, что все обещанное рекламой — это абсолютное вранье. Довольно тяжело осознавать, что 8–10 часов ежедневно ты врешь». Это спровоцировало переход в область политического искусства.

В середине 2000-х в своих работах он подчеркивал, как меняется роль государства: «Я замечал, что государство расчеловечивается. Оно и так никогда у нас не было гуманным. Но те, кто вышел из 90-х, привыкли к полной свободе от государства».

Проект Литвина «Белый-серый-черный» — это серия черно-белых фотографий запутывающегося на ветру российского флага: «Иногда эту бесформенность можно принять за цветок, за бутон — так и государство ищет свою форму». Серия фотографий участвовала во многих выставках.

Инсталляцию «Светит, но не греет» он сделал в Центральном доме художника: поместил российский флаг на горящие дрова электрокамина. «В голодные и тяжелые времена камин топили книгами, мебелью — лишь бы спасти жизнь. Но тут все было фейковое: и камин ненастоящий, и государственность не стремилась стать теплой». Эту работу запретили за час до открытия экспозиции.

Литвин был куратором выставки «Второй процесс над Ходорковским», где были представлены комиксы, сделанные во время процесса: «Всех поразило, как на рисунках видно, насколько человек в суде беззащитен, как ведут себя судьи, прокуроры». Выставка открыла ему двери в оппозиционный истеблишмент. Он познакомился с Борисом Немцовым, возобновил дружбу с Ольгой Романовой, с которой вместе учился в институте. «Я увидел, как чисто художественные жесты становятся политическим высказываем, и это имеет совершенно другой резонанс».

В 2011 году Антон снял видео «Конец». Камера раскачивалась на качелях, видно голубое небо, красивый город, но ход качелей замедлялся, и когда они со скрежетом остановились — в кадре было только сиденье со словом «конец». «Таким образом я обозначил для себя, что Россия заканчивается, начинается возврат к Советскому Союзу, я в этом участвовать не хочу. Для детей жизни в СССР не хочу».

Его энергии хватало на то, чтобы в 2012—2014 годах в составе Комитета протестных действий заниматься организацией антипутинских митингов, «Марша против подлецов», акций против войны с Украиной. И одновременно в Праге он уже провел свой пробный фестиваль.

Политическая позиция

«Я не настоящий оппозиционер, никогда не верил в успех белоленточного движения. Находясь внутри организации митингов и маршей на Болотной, я понимал, что эти люди не готовы лишиться жизненных благ и принести жертвы. Одной из причин разочарования было то, что у протестов не было своей повестки — только реакция на действия Путина: Путин говорит что-то, а мы выходим с плакатами „а мы не такие“. Это не имело никакого отношения к демократическим переменам и революциям». 

Эмиграция: мужчина в шляпе

Переезд занял десять лет: пока не получили документы, ездили туда и обратно. Старшему сыну три раза отказывали в визе в Москве, Антон писал письма послу ЧР в РФ В. Ремеку. «Я был между депрессией, отчаянием, сомнением в правильности принятого решения». Вспоминает, что в крайней степени отчаяния его вдохновил фильм «Марсианин» о том, как человек выжил в одиночку на Марсе.

Изучая рекламу на пражских улицах, понял, что тут была представлена только лояльная Кремлю культура. «Я подумал, что это безобразие и нужно показать ту культурную Россию, которую уже не показывают по телевизору, но которая вполне европейская, мирового уровня».

Вспоминает, что KULTURUS в 2012 году сделал полностью за свой счет — он тогда привез джазовые фотографии, мультфестиваль, панк-группу. «Реклама была даже на трамваях. Никто не пришел, людей не было. Но надо было с чего-то начать, чтобы понять, что здесь уместно, а что нет».

Постепенно семья получила документы, дети стали учиться в чешских школах и интегрировались. Но гражданский активизм Антона Литвина только вырос: «Потому что для чехов русские — это те, кто поддерживают Путина. Чтобы выйти из этого ряда, я четко артикулирую свою позицию и занимаюсь организацией акций». К митингам присоединяется все больше людей, и для многих он только «мужчина в шляпе» — Антон выбрал узнаваемый образ организатора, но в остальном остается закрытым человеком.

Его деятельность как представителя российской демократической оппозиции получает официальную поддержку ЧР: фестивали KULTURUS и Высоцкий-фест, Школа культурной молодежи, центр психологической помощи «Анонимные мигранты» финансируются из грантовой системы Министерства культуры, Министерства внутренних дел и районных администраций Праги. Делает шаги к созданию в Праге «Русского Дома» — это его амбициозный проект поддержки русской оппозиции и честной России.

Антон Литвин курирует рекламное агентство, снимается в эпизодических ролях в кино. Он учит чешский язык, хвалит чешскую систему образования для своих детей, ему нравится работать с чешскими чиновниками. Его фестивали неуклонно поднимаются в уровне.