Následující text není historickou studií. Jedná se o převyprávění pamětníkových životních osudů na základě jeho vzpomínek zaznamenaných v rozhovoru. Vyprávění zpracovali externí spolupracovníci Paměti národa. V některých případech jsou při zpracování medailonu využity materiály zpřístupněné Archivem bezpečnostních složek (ABS), Státními okresními archivy (SOA), Národním archivem (NA), či jinými institucemi. Užíváme je pouze jako doplněk pamětníkova svědectví. Citované strany svazků jsou uloženy v sekci Dodatečné materiály.

Pokud máte k textu připomínky nebo jej chcete doplnit, kontaktujte prosím šéfredaktora Paměti národa. (michal.smid@ustrcr.cz)

Olga Misik Ольга Мисик (* 2002)

• родилась 17 января 2002 года в городе Воскресенск, Московской области, в России

• окончила школу в Воскресенске, писала фантастические рассказы

• с 2018 года участвовала в митингах протеста в Москве, несколько раз была арестована и отпущена на поруки матери как несовершеннолетняя

• 27 июля 2019 на митинге с требованием допустить независимых кандидатов к выборам читала Конституцию силовикам

• в 2019 году поступила на журфак МГУ

• почти каждый день стояла в пикетах у задания администрации президента в защиту политзаключенных, приходила в суды поддерживать их и вела оттуда трансляции, ее несколько раз избивали, забирали в автозак

• посещала лекции, семинары, тренинги для активистов, организовала в Твери тренинг по контакту с полицейскими

• 8 августа 2020 года полила краской будку проходной у здания Генпрокуратуры на Большой Дмитровке и вывесила на ней плакаты в поддержку фигурантов дела «Нового величия»

• 9 августа 2020 года была арестована, уголовное дело о материальном ущербе было сфальсифицировано, и хотя, адвокат это доказал, суд в мае 2021 года вынес приговор: два года ограничения свободы

• после начала полномасштабного российского вторжения в Украину, на нее писали доносы за антивоенные высказывания, и сотрудники ФСБ составили рапорты, что она не проживает дома

• в августе 2022 году она бежала из России через «дырявую границу», полгода жила в Грузии и Турции, получила гуманитарную визу в Германии

Note: This text is available in English and Russian. The Russian text follows after the English text.

Примечание: Данный текст доступен на английском языке и на русском языке. Русский текст следует после английского.

Olga and the lost people

In Russian opposition media, Olga Misik is called ‘the girl with the Constitution’ for the footage from the rallies where she reads Russian Constitution to law enforcers dressed in flak jackets and helmets. This footage shows a hopeless attempt to be heard, but it seems it helped  Olga to hear her own self. Through her acquaintance with opposition activists, she found a family, a purpose in life and learnt important truth about Russia‘s political prisoners.

Her speech difficulties - stuttering since childhood - were exacerbated by all that she had experienced. She recounts it openly, without regret.

A family with a lot of adversity

Olga Misik was born on 17 January 2002 in Voskresensk, Moscow Region, Russia.

Her mother, Guzel Misik (née Nasibulina, 1970-2022), came to Moscow Region from Bashkortostan, where she grew up without a mother; her father also died early. She was a forester by profession, but in Voskresensk she worked as an orderly in a hospital.

Her father, Valery Aleksandrovich Misik (born 1969), was born in the Moscow region, where his parents moved from Zakamensk, Buryatia. He is a former military man, now a labourer in construction brigades. His mother lives in Voskresensk, but Olga has no relations with her grandmother.

Olga has two brothers: the elder Oleg (1993) and the younger Vladislav (2003).

The family lived in a two-room flat, Olga shared a room with her brothers. The age difference and cramped quarters were the cause of frequent conflicts. They lived mainly on their mother‘s salary of 10,000 roubles; their father did not always have a job, and when he did, he drank the money.

School years in a proletarian province

Olga recalls her school years as unhappy: „Although I faced many hardships in my life, school was definitely the worst thing that happened to me.“

Good teachers were scorned and bullied by students. Cruel teachers persecuted Olga for expressing her own opinions, and her English teacher encouraged her bullying in class. „She said that the victims were themselves to blame because they provoke.“

In 6th grade, Olga initiated a petition against changing the class teacher. Those who signed were quickly frightened, and she was summoned to the principal‘s office.

Her literature teacher noted her great talent and read her essays aloud to the whole class. Olga wrote children‘s fantasy novels that her friends liked. She wrote down in her notebook invented as well as real-life stories, there were several hundred of them. In high school she became interested in social studies and history, participated in school competitions.

Through social networks she got acquainted with members of science fiction fan communities and visited Moscow to get acquainted with them. The guys were favourably different from her usual environment. Communicating with them meant a lot to her.

Putin - an idol of humiliated people

Olga recalls that when she was 16 years old, she ignored the political reality of her country, telling her friends: ‘How could other politicians be better than Putin?“ And she assessed Alexei Navalny from the words of propagandists: „I was against Navalny because I thought he was a populist and a fraud.“

In March 2018, she had a short conversation with her father, that turned out to be pivotal. Her father asked what her peers thought about the presidential election. He praised Olga for not being interested in politics, which according to him meant that Putin was in no danger. The remark provoked Olga´s blind rage: ‘If such a bad person supports Putin, then there is something wrong with Putin. Now I want someone else to win.’ A random thought lingered and stayed in her mind.

In August 2018, a friend suggested that Olga go to Moscow to a rally against the pension reform bill. The interest was idle: „I didn‘t have an opinion about pension reform, because I won‘t live to see it anyway, I just thought it would be fun.“

Unexpectedly, at this rally speakers were talking about the rights of political prisoners. „It was a shock for me, because all my life I thought that political prisoners were something from the Soviet past. It turned out that there are many of them in Russia.“ At this rally she also saw police brutality, it shocked her.

She was looking for sources of self-education: ‘I tried to find where to read about political prisoners - I couldn‘t find anything, the thing I subscribed to was the Navalny HQ‘s  publication on VKontakte social group. About a couple of months after my first participation in a rally, I watched the most famous investigation about Medvedev’.

Olga participated in almost all Moscow protest actions. For the first time in her life, she liked the people she met. She learnt about the scale of Putin‘s repression. And she wanted to defend these beautiful people. Her position formed and became more radicalised.

She was arrested several times, and because she was a minor, she was picked up from the police by her mum. At first her mother was sure that adolescence was to blame. But after hearing Olga‘s lawyer and other rally participants praise her daughter, she came to believe that Olga was on the side of truth, as it had always been valuable to her to bring up her children to be decent human beings. However, it did not relieve her from fear of the state, on the contrary.

Reading the Constitution of the Russian Federation to riot police officers

On 27 July 2019, at a rally demanding the admission of independent candidates to the elections, she came up with the idea of reading the Constitution to the security forces.

Participants from Tverskaya Street were pushed back and she ended up in Brusovy Lane: „We were in the front rows. And when the riot police stopped, my friend handed me the Constitution and asked me if I wanted to do something with it. I decided to read the article on freedom of assembly and rallies.“

Photos of the ‘girl with the Constitution’ went round the world: a skinny, curly-haired girl with a completely open smile against a background of an armed line of OMON officers.

The photo shows that she has no fear. To my surprise she replies: „People ask me about this all the time. No, I was not afraid. On the contrary, I felt a great enthusiasm. I went up to them and said: here, read this, we have the right to rallies and meetings.“ This had no effect: although the riot police talked to her, none of them turned back.

She was beaten several times at protests: once a policeman grabbed her neck very roughly, another time she was slammed her head against a police car, in Penza she was beaten and her jacket was torn, and when they dragged her into a police car they put their feet on her.

Now she says that police officers are lost people: ‘I used to think that we should treat them better and try to change their minds, but now I realise that people with gangster tendencies go there from the beginning. You can‘t change their minds or reeducate them.“

Studying at the prestigious Moscow State University and participating in rallies

In 2019, Olga entered the Faculty of Journalism at Moscow State University. In the choice of the faculty played a role her aptitude for literature as well as the opportunity to join political activity.

Teachers of journalism, already suppressed in Russia, stood on liberal positions. „Yes, Kiselyov was invited to lecture to us, but when we were asked to give examples of propagandists, and we named Soloviev and Simonyan, it was OK. There was no great censorship, although, of course, many topics were hushed up.“

She lived in a good dormitory of the Moscow State University, where everything she needed was available and inexpensive - only 100 roubles a month for budgetary students. She received a scholarship and subsidised transport. Her parents didn‘t help - they didn‘t have the opportunity. Her older brother also studied at Moscow State University, but suffered from depression: he dropped out and didn‘t work, so he didn‘t help either. Olga´s roommates saw their mission as journalists in fashion and music.

Although the study load was enormous, Olga combined it with political activity. Almost every day she stood in pickets outside the presidential administration building in defence of political prisoners, went to courts to support them and broadcast from there. She also attended political lectures, seminars, and trainings for activists. She herself organised a training session in Tver on contact with police officers, which was attended by Dmitri Zakhvatov, a lawyer from OVD-Info, who later became Olga‘s lawyer during her criminal case.

She was driven primarily by a sense of injustice and guilt that she was free to relax and have fun, while political prisoners - her peers, innocent young people - were behind bars.

A rally in support of the defendants in the ‘New Greatness’ case

Olga went on a picket to defend the defendants of the ‘New Greatness’ case. The verdict shocked her: „I felt that if I didn‘t do something very loud, I would never be able to justify myself.“

Olga drew posters in support of ‘New Greatness’ and diluted water-based paint. On the night of 8 August 2020, she threw paint on the entrance booth at the Prosecutor General‘s Office building on Bolshaya Dmitrovka and pasted the posters there.

Arrest: details

The next night they came for her - to her parents‘ flat, where she was registered. She was at that time with her friend Igor Basharimov at a dacha not far from home.

Her mother said that the doorbell rang at 3 a.m. She opened it quickly because she was afraid that the neighbours would be woken up. She saw armed men and one with a sledgehammer - they were preparing to break down the door.

The law enforcers ran through the flat and, failing to find Olga, made a phone call somewhere. Apparently, they had been tipped off that there was a dacha. They simply demanded the keys to the dacha - without any warrant or permission. Olga´s mother deliberately gave them other keys: „My mother later said that she expected that I would hear the noise of the door being broken down, wake up and run away, but I was tired after one action and slept very soundly.“

They broke into the dacha house. About 30 people, with weapons, wearing balaclavas. They threw Olga and Igor on the floor and searched everything. Olga spent two days in solitary confinement.

The General Prosecutor‘s Office falsified evidence

There wasn‘t enough evidence for a criminal case against Olga, so the prosecutor‘s office falsified a evidence of property damage. In two places in the ‘Estimate of renovation works’ they forgot to change the dates on old papers. „And we saw that the dates had been wiped and rewritten.“

The document forgery was proven in court by the lawyer. The court simply ignored it. Olga and her lawyer sent a statement to the Investigative Committee addressed to Mr Bastrykin, there was no response.

Sentence: two years of house arrest

In May 2021, the Moscow court found Olga Misik guilty. Olga addressed her last word to the judge and the prosecutor. She said she could not afford to be as unscrupulous as they were and despised them for their lies and hypocrisy. „You are not passing this sentence on me - you are passing it on yourself.“

She was sentenced to two years‘ restriction of liberty. She was to serve her sentence in Voskresensk in her parents‘ flat. The university met her needs and granted her a two-year academic leave of absence.

The ‘criminal’ live in a dacha

Her friend Igor was also sentenced to house arrest, which he had to serve at his place of residence in Arkhangelsk. In order to help him, they got married. Olga‘s mum wrote a document that she allowed Igor to live in her flat because he was married to her daughter - they changed his place of service to Voskresensk.

It was impossible to live in the flat with a drunken father, mum‘s nerves also failed, they quarreled. Olga and Igor decided to break the law: ‘We lived in a dacha, and I constantly felt my own criminality. Because literally everything I did was illegal.

The dacha had no amenities: the toilet was outside, there was no heating - in the winter they used a stove and went to their parents‘ flat to wash.

‘I won‘t leave until I bury my mum’

Olga was offered to go abroad, but at that time her mum was diagnosed with cancer, and Olga decided that she would not leave: „It sounds cynical, but I told everyone that I would not leave until I bury my mum. Mum finally left her father, settled with her youngest son Vladislav at the dacha, they had water and heating. Mum passed away in 2022.“

From Russia through a leaky border

Olga does not name the exact route by which she and Igor fled Russia - it is still used by other activists. But it happened through a holey border. ‘Russia is huge, and not everywhere there are border posts. That‘s how I crossed the border.’ She spent six months in Georgia and Turkey and finally got a humanitarian visa to Germany.

Life in emigration

Olga has been living in emigration for over two years now. At first there was euphoria - freedom. Then depression - she wanted to return to Russia.

Recently she has made new friends and it turned out that friendship brings meaning to existence. Now she is ready to build a new life, but in the long term - after amnesty - she is going to return to Russia.

She believes that opposition-minded people in Russia make at least half of the population, and those who really do something constitute 15 per cent. She is worried about young people who protest, because of the huge prison sentences and advises them not to go to rallies, but to educate themselves and educate other people.“If you really want to do something - then try to spend your energies on volunteering and underground activities.“ When asked about the future of Russia, she holds a long pause, sighs heavily, but still: ‘I have at least hopes for it.’

--------------------------------------------------------------------------------------

Оля и пропащие люди

В оппозиционных СМИ Ольгу Мисик называют «девочкой с Конституцией» за кадры с митингов, где она читает Конституцию силовикам, облаченным в бронежилеты и шлемы. В этом сюжете видна безнадежная попытка быть услышанной, но, кажется, так Ольга услышала саму себя. Через знакомство с оппозиционными активистами она обрела семью, цель жизни и важную правду о политзаключенных России.

Трудности речи — заикание с детства — усилились после всего того, что она пережила, о чем открыто, без сожаления рассказывает.

Семья, где много неблагополучия

Ольга Мисик родилась 17 января 2002 года в городе Воскресенск, Московской области, в России.

Мать, Гузель Мисик (урожденная Насибулина, 1970—2022 гг.), приехала в Подмосковье из Башкортостана, где выросла без матери, ее отец тоже рано умер. Она по специальности лесник, но в Воскресенске работала санитаркой в больнице.

Отец, Валерий Александрович Мисик (1969 г.р.), родился в Подмосковье, куда родители перебрались из Закаменска, Бурятия. Бывший военный, сейчас рабочий в строительных бригадах. Его мать живет в Воскресенске, у Ольги с бабушкой нет отношений.

У Ольги два брата: старший Олег (1993) и младший Владислав (2003).

Семья жила в двухкомнатной квартире, Ольга делила комнату с братьями. Разница в возрасте и теснота были причиной частых конфликтов. Жили в основном на мамину зарплату 10 тысяч рублей, у отца не всегда была работа, а когда была, он пропивал средства.

Школьные годы в пролетарской провинции

Годы учебы вспоминает как несчастливые: «Хотя у меня было много испытаний в жизни, но школа, определенно, худшее, что было со мной».

Добрых учителей ученики призирали и издевались над ними. Жестокие учителя преследовали Ольгу за собственное мнение, а учительница английского поощряла ее травлю в классе: «Она говорила, что жертвы сами виноваты и провоцируют».

В 6-м классе Ольга была инициатором петиции против смены классного руководителя. Те, кто подписал, быстро испугались, а ее вызывали к директору.

Учительница литературы отмечала у нее большой талант и читала вслух ее сочинения всему классу. Ольга писала детские фантастические романы, которые нравились друзьям. Записывала в тетрадь придуманные и жизненные сюжеты, их было несколько сотен. В старших классах увлеклась обществоведением и историей, участвовала в олимпиадах.

Через социальные сети она познакомилась с участниками сообществ фанатов научной фантастики и приехала знакомиться с ними в Москву. Ребята выгодно отличались от ее привычной среды. Общение с ними для нее много значило.

Путин — кумир деградировавших людей

Вспоминает, что, когда ей было 16 лет, она игнорировала политическую реальность своей страны, друзьям наотмашь бросала: «Чем другие политики будут лучше, чем Путин?!» А Алексея Навального оценивала со слов пропагандистов: «Я была против Навального, потому что думала, что он популист и мошенник».

В марте 2018 года произошел малозначительный, но поворотный, как выяснилось, разговор с отцом. Отец поинтересовался, что ее ровесники думают о президентских выборах. Он похвалил Олю, что не интересуется политикой, и значит, Путину ничего не угрожает. Замечание вызвало слепую ярость: «Если такой плохой человек поддерживает Путина, то с Путиным что-то не так. Теперь я хочу, чтобы победил кто-то другой». Случайная мысль засела в голове.

В августе 2018 года подруга предложила Ольге поехать в Москву на митинг против законопроекта пенсионной реформы. Интерес был праздный: «У меня не было мнения относительно пенсионной реформы, потому что я до этого все равно не доживу, я просто подумала, что это будет весело».

Неожиданно на этом митинге выступающие говорили о правах политзаключенных. «Для меня это был шок, потому что всю жизнь я думала, что политзэки — это из советского прошлого. Оказалось, что в России их множество». На этом митинге она так же увидела полицейский произвол, это ее потрясло.

Она искала источники самообразования: «Я пыталась найти, где почитать о политзэках — ничего не находила, единственное, на что я подписалась, это паблик в ВК штаба Навального. Примерно через пару месяцев после первого моего участия в митинге я посмотрела самое известное расследование про Медведева».

Ольга участвовала почти во всех московских протестных акциях. Ей впервые в жизни нравились люди, которых она встречала. Она узнавала о масштабах путинских репрессий. И ей хотелось защищать этих прекрасных людей. Позиция сформировалась и становилась более радикальной.

Ее несколько раз арестовывали, и, поскольку она была несовершеннолетняя, ее забирала из полиции мама. Вначале мама была уверена, что виноват подростковый возраст, но, услышав от Олиного юриста и других участников митинга похвалы в адрес дочери, поверила, что Оля на стороне правды: для нее всегда было ценно воспитывать своих детей по-человечески порядочными, хотя от страха перед государством это не избавляло, а наоборот.

Идея читать омоновцам Конституцию РФ

27 июля 2019 года на митинге с требованием допустить независимых кандидатов к выборам ей пришла идея читать Конституцию силовикам.

Участников с Тверской оттеснили, и она оказалась в Брусовом переулке: «Мы были в первых рядах. И когда ОМОН остановился, мой друг протянул мне Конституцию и спросил, не хочу ли я с ней что-нибудь сделать. Я решила почитать статью о свободе собраний и митингов».

Фотографии «девочки с Конституцией» обошли свет: худющая кудрявая девочка с абсолютно открытой улыбкой на фоне вооруженной шеренги омоновцев.

На фотографии видно, что страха у нее нет. На мое удивление она отвечает: «Меня все время об этом спрашивают. Нет, мне не было страшно. Наоборот, я ощущала огромное воодушевление. Я подходила к ним и говорила: вот, читайте, мы имеем право на митинги и собрания». Эффекта это не имело: хотя омоновцы с ней разговаривали, никто из них не повернул вспять.

Ее несколько раз избивали на протестах: один раз полицейский схватил очень грубо за шею, в другой раз ее ударили головой об автозак, в Пензе ее избили и порвали куртку, а когда затащили в автозак, поставили на нее ноги.

Теперь она говорит, что полицейские — пропащие люди: «Раньше думала, что нужно к ним относиться лучше и пытаться их переубедить, но теперь я понимаю, что туда идут изначально люди с бандитскими наклонностями. Их нельзя переубедить или перевоспитать».

Учеба в престижном МГУ и участие в митингах

В 2019 году Ольга поступила на факультет журналистики в МГУ. В выборе факультета сыграли роль способности к литературе и возможность приобщиться к политической деятельности.

Преподаватели журналистики, уже задавленной в России, стояли на либеральных позициях. «Да, к нам приглашали Киселева читать лекции, но когда нас просили привести примеры пропагандистов, и мы назвали Соловьева и Симонян, все было ок. Большой цензуры не было, хотя, безусловно, многие темы замалчивались».

Жила она в хорошем общежитии МГУ, где было все необходимое и недорого — всего 100 рублей в месяц для бюджетников. Получала стипендию и дотации на транспорт. Родители не помогали — у них не было возможности. Старший брат тоже учился в МГУ, но страдал депрессиями: то бросал учебу, то восстанавливался, не работал, так что тоже не помогал. Соседки по комнате свою миссию журналистов видели в области моды и музыки.

Хотя нагрузка по учебе была огромная, Ольга совмещала ее с политической активностью: почти каждый день стояла в пикетах у здания администрации президента в защиту политзаключенных, приходила в суды поддерживать их и вела оттуда трансляции. Еще посещала политические лекции, семинары, тренинги для активистов. Сама организовала в Твери тренинг по контакту с полицейскими, в нем принимал участие адвокат ОВД-инфо Дмитрий Захватов, который позже стал адвокатом Ольги во время ее уголовного дела.

Ею двигало, в первую очередь, чувство несправедливости, и вины за то, что она на свободе, может отдыхать и развлекаться, а политзаключенные — ее ровесники, ни в чем не виновные молодые люди — за решеткой.

Акция в поддержку фигурантов дела «Нового величия»

Она вышла в пикет защищать фигурантов дела «Нового величия». Приговор ее шокировал: «Я чувствовала, что если я не сделаю что-то очень громкое, то я просто никогда не смогу оправдаться перед собой».

Ольга нарисовала плакаты в поддержку «Нового величия», развела краску на водной основе. В ночь на 8 августа 2020 она облила краской будку проходной у здания Генпрокуратуры на Большой Дмитровке и там же приклеила плакаты.

Арест: детали

На следующую ночь за ней пришли — на квартиру ее родителей, где была прописана. Она в это время была с другом Игорем Башаримовым на даче недалеко от дома.

Ее мама рассказывала, что позвонили в квартиру в 3 часа ночи, она открыла быстро, потому что боялась, что разбудят соседей. Увидела вооруженных людей и одного с кувалдой — они готовились выбить дверь.

Силовики пробежали по квартире и, не найдя Ольгу, куда-то звонили по телефону. Видно, им подсказали, что есть дача. Они просто потребовали ключи от дачи — без всякого ордера или разрешения. Мать специально дала другие ключи: «Мама потом говорила, что она рассчитывала, что я услышу шум, как ломают дверь, проснусь и убегу, но я была после акции и очень крепко спала».

Они ворвались в дачный дом: около 30 человек, с оружием, в балаклавах. Повалили на пол Ольгу и Игоря, обыскали все. Двое суток Ольга провела в одиночной камере.

Генеральная прокуратура фальсифицирует доказательства

На уголовное дело не хватало доказательств, и прокуратура сфальсифицировала материальный ущеб: в двух местах «Сметы покрасочных работ» они забыли поменять даты на старых бумагах. «И мы увидели, что даты подтерты и переписаны».

Подделку документа адвокат доказал в суде. Суд это просто проигнорировал. Отправили заявление в Следственный комитет на имя Бастрыкина, ответа не было.

Приговор: два года домашнего ареста

В мае 2021 года Московский суд признал Ольгу Мисик виновной. Последнее слово Ольга адресовала судье и прокурору. Она говорила, что не может себе позволить быть такой же беспринципной, как они, и презирает их за ложь и лицемерие. «Этот приговор вы выносите не мне — вы выносите его себе».

Ее приговорили к двум годам ограничения свободы. Она должна была отбывать срок в Воскресенске в квартире родителей. Университет пошел ей навстречу и оформил двухгодичный академический отпуск.

«Преступники» жили на даче, нарушая закон

Ее друга Игоря также приговорили к домашнему аресту, который он должен был отбывать по месту прописки в Архангельске. Для того, чтобы ему помочь, они поженились. Мама Ольги написала документ, что разрешает Игорю проживание у нее в квартире, потому что он женат на дочери — ему изменили место отбывания на Воскресенск.

Жить в квартире с пьяным отцом было невозможно, у мамы тоже не выдерживали нервы, ссорились. Ольга с Игорем решили нарушить закон: «Мы жили на даче, и я постоянно чувствовала собственную преступность. Потому что буквально все, что я делала, было незаконно».

Дача была без удобств: туалет на улице, отопления не было — зимой топили печку, ходили мыться в квартиру родителей.

«Не уеду, пока не похороню маму»

Ольге предлагали уехать за границу, но в это время у ее мамы обнаружили онкологическое заболевание, и Оля решила, что не уедет: «Звучит цинично, но я всем говорила, что не уеду, пока не похороню маму». Мама, наконец, ушла от отца, поселилась с младшим сыном Владиславом на даче, они провели воду и отопление. Мамы не стало в 2022 году.

Из России через дырявую границу

Ольга не называет точный маршрут, по которому она и Игорь бежали из России — им все еще пользуются другие активисты. Но это произошло через дырявую границу. «Россия огромная, и далеко не везде стоят погранпосты. Вот так я пересекла границу». Полгода провела в Грузии и Турции и получала гуманитарную визу в Германию.

Как живется в эмиграции

Уже больше двух лет Ольга живет в эмиграции. Сначала была эйфория — свобода. Потом депрессия — она хотела вернуться в Россию.

С недавних пор у нее появились новые друзья и оказалось, что дружба приносит смысл существования. Теперь она готова строить новую жизнь, но в отдаленной перспективе — после амнистии — собирается вернуться в Россию.

Считает, что оппозиционно настроенных людей в России не меньше половины, а тех, кто действительно что-то делает — процентов 15. Переживает за протестующую молодежь в связи с огромными тюремными сроками и советует не выходить на митинги, а просвещаться, образовываться и образовывать других людей. «Если действительно хочется что-то сделать — то пытайтесь тратить силы на волонтерство и подпольную деятельность». На вопрос о России будущего держит долгую паузу, тяжело вздыхает, но все же: «Я, по крайней мере, надеюсь на нее».

------------------------------------------------