Roza Muzaeva Роза Музаева

"Когда мы начали работать, у нас же в городе были постоянные взрывы, взрывали, когда проходила колонна военная. Иногда мы попадали в то место, когда проходила колонна. Иногда в заводских районах в глуши, там никого нет, несколько раз нас окружали, говорили: «Почему вы русским помогаете?» У нас такая категория людей была – только русские старики были в это время. «И почему вы им помогаете?» Это страшно было. Ну объясняли им, потом охранник наш разговаривал с ними, я умоляла их, потом нас отпустили. Один раз обстреляли. На раздачу ехали и нашу машину обстреляли, в масках подошли люди с автоматами. Я их упрашивала, под машину почти легла. Их было много, главное, днем это было. Руслан на ходу прямо соскочил с машины, сказал: «Не стреляйте!» Они подошли. Я им сказала, что мы только мирным людям помогаем, никому плохо ничего не делаем, у меня дома дети, не убивайте. Он так головой мотнул, ни слова не сказал. - Это был чеченец? - Наверно, я говорила на чеченском и на русском, на всех языках, которые знала. А он ни слова не сказал, только головой мотнул и все. Но нас потом отпустили. Я когда выскакивала, ногу подвернула, обувь потеряла. И мы поехали опять же на раздачу. Мы ехали как раз в ту сторону. Я говорю: «Руслан, давай отвезем», - потому что у нас машина полностью заполнена была. А он: «Какая раздача, какая раздача! Тут чуть не убили!» Но мы все равно туда доехали, отдали, приехали домой, а дома я об этом ничего не говорю, чтобы не переживали. А приехали Ибрагим и выдал меня дома. Я дома скрыла, что этот случай был, чтобы они не переживали, а он пришел и рассказал. Такие случаи были. Иногда едем нормально, а потом доедем, а там дорогу взорвали, в окопах сидят военные, иногда обстреливали. Все было, тяжело было."

"- Когда Вы начали работать с Мадлен? Расскажите, как Вы ее нашли? - В 2002 г. мы занимались беженцами, которые жили в подвалах. Была одна подвальщица, молодая женщина. Она пришла ко мне и говорит: «Кто-нибудь хочет ребенка? Мне он не нужен, я хочу от него избавиться. Если никто не возьмет, я его в подвале оставлю. На днях он должен родиться». Я шла домой, думала об этом ребенке, а том, как она его может оставить. Взять сама я не могла, была нищета. Я встретила эту Агаеву, она шла домой. А она тоже приемная, у нее родителей нет, но она не хочет, чтобы разглашали, чтоб люди знали. Но я-то знаю, мы учились вместе с ней в одной школе. Я сказала, что есть ребенок, даже не знаю, кто родится, подвальщица будет рожать и хочет ребенка оставить в подвале. Она сразу: «Я беру, я беру! Никому не говори, я беру». А она осталась одна с отцом, жили в разрушенном помещении. Потом она ко мне домой пришла и говорит: «Я своему отцу сказала, он сказал, что этот ребенок будет наш». Потом я на следующий день пошла на работу, приходит та девушка, она уже родила и говорит: «Ребенок там в подвале, если кто хочет, пусть забирает». Я взяла у нее адрес, поехала к ней домой и сказала, что ребенок это не игрушка, хочешь взял, хочешь отдал, чтобы хорошо еще подумала, берет или нет, потому что это жизнь ребенка. Она говорит: «Без проблем, я беру его. Но просто надо знать, он здоровый или нет». Мы взяли медсестру из детского сада «Беркат» и поехали: Руслан Макаев, охранник у нас был, его взяли и медсестру взяли и поехали в этот подвал забирать этого ребенка. Ужасные были условия, все было развалено, в грязи, в грязном одеяле был ребенок. Без пеленок, даже без простыни, какое-то солдатское одеяло, в это одеяло был завернут этот ребенок. Мы посмотрели, он такой пухлый был, и ручки и ножки, на вид здоровый. Ну эта медсестра ручку подняла, ножку, но с первого раза кто узнает, здоровый он или нет. Ну сказала, что здоровый, и взяли этого ребенка. Только через три месяца узнали, что этот ребенок – инвалид. Он не ходил, ножками не двигал, а просто лежал. Благодаря организации «Беркат» два раза ей помогли. Два раза вывезли этого ребенка в Москву, были потрачены большие деньги, специальная клиника. Теперь эта девочка начала ходить, чуть-чуть начинает разговаривать. Большая благодарность организации «Беркат»."